150-летию Хадыженска. Часть 1. У истоков.

Для меня, как для жителя "города-героя Хадыженска на великой реке Пшиш" (эпическое выражение другого жителя этого же города), 2014 год является не только годом проведения Зимней олимпиады в Сочи, но и годом красивого юбилея любимого города -
150 лет со дня основания.

Хочется поделиться с вами накопленными фото-материалами, а заодно и упорядочить информацию об истории малой Родины... поэтому, свои рассказы о видимом и увиденном, я буду сопровождать не только фотографиями, но и выдержками из исторических очерков.

В 1864 году близ укрепления Хадыжи по воле Государя Императора Александра II была населена станица Хадыженская. 

Не правда ли, как скоро и легко сказано. Кажется, как будто, и станица так же скоро, по щучьему велению выползла из земли со всеми  домами и их обитателями и стала называться Хадыженской.

Летом 1864 года в долину реки Пшиш пришли кубанские казаки прикордонных куреней, которые несли службу по охране южных рубежей Российского государства. Осмотрели они долину, попробовали на ощупь тучную землю, попили воды из реки и решили: «Тут нам и ставить свои мирные курени».

Несколько возов, запряженных волами, доставили сюда домашний скарб. Застучали топоры, завизжали пилы. На развилке Пшиша и Тушепса появились дубовые хаты, а над их тесовыми крышами — маковки сторожевых вышек. Вокруг хат, вдоль крутых изгибов речных берегов казаки поставили служебные постройки и жердевые заборы.

Над тихими лесными чащобами, в уютных, цветущих долинах зазвучала русская речь, полились стройные и ладные песни казаков-сечевиков... Название нового поселения русские для краткости стали произносить по-черкесски: Ха-де-жи.

Когда эти места уже были немного обжиты, из Оренбургских, Уральских, Донских степей, с Полтавщины, Черниговщины, Харьковщины прибыли безземельные крестьяне, завербованные царскими чиновниками. По велению царя им дали по десять десятин земли, лежащей под непролазным вековым лесом, приписали их в казаки и пообещали оказать материальную помощь в случае «нетерпимой нужды».

«Нетерпимая нужда» у новоселов возникла с первых же дней. Как трудно было взять подаренную землю из-под векового леса, так трудно было получить и обещанную помощь. Некоторые из новых жителей, дойдя до крайней нужды, покинули эти места. А которые были здоровьем покрепче и деньгами побогаче, те стали искать возможность просуществовать на подаренной земле. Занялись сбором диких фруктов в лесу, выкачкой из дупел деревьев пчелиного меда, меняя все это на хлеб. 

 Вскоре среди прижившихся на новых местах людей появились умельцы по выделке из древесины тележных осей, ступиц, ободьев для колес, клепки для винных бочек. Нашлись и такие, которые быстро научились добывать из расселин горных пород и заброшенных хатукаевских колодцев сырую нефть и, сгущая ее в котлах,  получали мазут.

Мазут, детали к сельскохозяйственному инвентарю, предметы домашнего обихода, фрукты, древесный уголь, пчелиный мёд... не только этим славился наш затерянный в горах медвежий угол. Станица Хадыженская вплоть до революции была известна большой смертностью, повальными эпидемическими заболеваниями. Ежедневно здесь умирали один-два человека. Наиболее распространенной болезнью была малярия. Ею болело 90 процентов жителей. В официальных отчетах, подаваемых канцелярией ста­ничного правления, говорилось: «Недостаточность медицинской помощи, отсутствие санитарного надзора... отсутствие хинина приводило к тому, что поселяне должны были ехать за 15 — 20 и более верст, чтобы получить порошки хинина в поисковой аптеке». На всю станицу имелся один войсковой фельдшер, в обязанности которого входило править кости, дергать зубы и лечить людей от всех хвороб.

 

 До 1909 года население станицы было малочисленным. Быстро стало увеличиваться оно после того, как вблизи, в горах, поднялся мощный нефтяной фонтан, сделавший переворот в кубанской нефтяной промышленности. В горную станицу начали слетаться иностранные капиталисты и русские искатели большой наживы. Нахлынули австрийские, бельгийские, английские коммерсанты, русские торговцы и подрядчики. Они стали закупать у казны и у местных жителей земельные участки, лесные массивы и строить на них нефтяные вышки, питейные заведения, увеселительные дома. На околицах станицы выросли наскоро сколоченные времянки нефтепромышленных предприятий, бараки общежитий бурильщиков, желонщиков, корчевальщиков леса. Повалили из голодных губерний России безработные ватаги рабочего люда. В течение трех лет население станицы увеличилось в пять раз, но в культурном и бытовом отношении в ней все оставалось прежним.

 В 1914 году к пятидесятилетию со дня основания станицы была выпущена брошюра, рассказывавшая об истории возникновения поселения и его развитии за полвека. В историческом очерке, написанном местным учителем двухклассного училища Григорием Сергеевичем Сиротой, с откровенной прямотой рассказано о тяжелом положении, в каком находились в ту пору жители. Из 1600 человек грамотных было лишь 197. Остальные не могли даже расписаться в ведомости на получение заработка у хозяина нефтепромыслов. Детей школьного возраста числилось 97, а в школе училось только 40. В станице были одна одноклассная и одна двухклассная школы. Совершенно отсутствовали библиотеки, читальни, клубы. Улицы утопали в грязи. В дни паводков или дождливой погоды с гор стекали в долину бурные потоки воды и грязи, заливая не только улицы, но и хаты. Никто не заботился о благоустройстве улиц, жилищ, организации лечения людей. Все было подчинено погоне за наживой, хищнической эксплуатации недр земли. В брошюре отмечалось, что самой большой заслугой одного из станичных атаманов являлось то, что за десятилетие своего правления он построил хлебный магазин и реставрировал в православной церкви иконостас.

 По историко-краеведческим очеркам И.Ф. Филиппенко 

(1965 год).

Продолжение следует.